Вы можете задать вопрос психологу по электронной почте (e-mail):
go-psy@ya.ru
Ответ специалиста будет направлен вам лично.
Конфиденциальность гарантируется.

  Главный принцип врачебной практики - "Не навреди" - в точности применим к практике оказания  психологической и психотерапевтической помо-щи. К сожалению, нередки случаи нарушения этого правила, и тогда некорректное поведение специалиста стано-вится еще одним источником страданий пациента. Теряется изначальное доверие ко всякому  психологу и психотерапевту. Надежды на исцеление тают.
  Чтобы избежать этих или иных неблагоприятных последствий, следует убедиться, что избранный вами специалист следует принципам профессиональной этики психолога. подробнее>>

Психолог в Москве Помощь психотерапевта Лечение невроза Психологическое консультирование Лечение депрессии Кабинет психолога

since 2006 © Go-Psy.Ru
все права защищены Законом
условия использования материалов

Естественно-научный подход в психологии

В настоящее время ни у кого не вызывает сомнений тот факт, что всякое научное исследование или теоретическое построение должно опираться и реально опирается на некую методологическую основу. Так или иначе, хочет этого исследователь или нет, всякий его шаг в науке предопределяется эксплицитно выраженной или имплицитно заданной методологией общего научного подхода, в рамках которого он работает. В принципе, это является частным случаем того более широкого закона (который, на наш взгляд, все еще недостаточно раскрыт и представлен в общественных и гуманитарных науках), в силу которого человек способен выполнить лишь ту деятельность, что возможна в рамках понимания и осознанности (развернутости и освоенности) этим человеком своих взаимоотношений с миром.

Психология, очевидно, имеет объектом своего изучения человека, его психику. При этом в качестве предмета психологии в различных психологических школах выступают и различные стороны этого человека, этой психики. Существуют и попытки психологов разработать идею целостности человека. Нас в данном случае интересует нечто другое. Методология каждого подхода в психологии – чаще всего, имплицитно – реализует вполне определенное понимание человека, его места в мире. На основе этого понимания реализуется и определенное отношение к человеку в исследованиях. В значительной степени многообразие «психологий» определяется подобным расхождением в базовом определении психологами человека.

Причины этого кроются, с одной стороны, в относительной молодости науки психологии, с другой – и более весомой стороны -  в специфике ее предмета. Ведь это самое базовое расхождение в определении «что есть человек» унаследовано психологами от своих предшественников – философов, а философия, в свою очередь, корнями уходит в тьму веков, давая при этом весьма пышную «крону» течений мысли и теоретических школ, ни мало не стыдясь своего почтенного возраста. Человек – самая большая загадка Бытия, ибо она задана человеком самому себе.

Однако до развития А. Эйнштейном абсолютно революционных своих идей (т.е. во время формирования психологии как самостоятельной науки) в естествознании складывался и успешно осуществлялся идеал науки, воплощением которого являлась физика. Блестящие гипотезы, их не менее блестящее подтверждение в экспериментах, универсальные законы – все это как нельзя более отвечало духу прогресса (добавим, весьма прагматического) девятнадцатого столетия. Не удивительно, что подобные шаги внушали уважение и звали к невиданным доселе открытиям и в психологии. Мы намеренно упрощаем ход событий, ибо для нас здесь важно то, что следствием подобного «сравнения» с физикой (разумеется, не только его) явилось определенное отношение к человеку как к «вещи среди вещей». Такое отношение в науке зафиксировано более приличествующим словосочетанием «объективный подход», но суть его, как нам кажется, точнее отражена в предыдущем предложении.

В рамки этого объективного подхода вошло и другое понимание человека: биология благодаря эволюционистским идеям в значительной степени расширила свои возможности в объяснении поведения животных, медицина с давних пор уже имела к человеку самое непосредственное и определенное отношение, физиология вполне отчетливо начала представлять механизмы работы организма. Следуя подобным научным «завоеваниям», в психологии и человека в целом вскоре «округлили» до организма, до фактически двуногого и прямоходящего животного.  Советская психология довольно трудно начинала освоение этой проблемы, практически в ней нашли отражение и эти подходы. Вместе с тем, в советской психологической науке боле полно и разносторонне оказалась раскрыта социальная природа человека, его сущностная связь с миром. Но «последовательный материализм», который был в то время так уместен в физике, оказался менее всеобъемлющим в качестве подхода к человеку: несмотря на всю объективность социальных законов, основанных, в свою очередь, на законах материального порядка, человек упрямо оставался хоть на йоту свободным в отношении к ним. Что никак не устраивало «вождей социализма».

Таким образом, в психологии сложился, а точнее, был принят подход, реализующий парадигму «субъекта и объекта» в науке. При этом статус субъекта был ограничен позицией наблюдателя, не смеющего «свои суждения иметь» в отношении ценностной оценки и смыслового содержания ситуации исследования. Иными словами, функции субъекта в конечном счете сводились к регистрации изменений в объекте, причем объекту – в психологии человеку – также было отказано в истинно человеческом измерении. Человек сводился либо к механизму, либо к животному. Включение же социальных слоев в этот человеческий объект отнюдь не делало его духовным, он обретал некое сознание без духа. С одной стороны, подобные утверждения могут выглядеть несколько утрированными и упрощенными, но, с другой, не требуется значительных усилий методологов, чтобы эксплицировать подобный подход в психоанализе, бихевиоризме, когнитивизме. Несколько большую трудность представляет в этом плане деятельностный подход, ибо, на наш взгляд, он имеет широкие перспективы. Но и он по-прежнему не является переработанным на новых основах, нежели материализм и возведенный в высший принцип объективизм.

Мы далеки  от того, чтобы винить в принятии подобной парадигмы психологов того времени, это было бы антиисторично. Еще более далеки мы от глухого неприятия подобного подхода в психологии – он принес многочисленные плоды, и не его вина в том, что иные из этих плодов оказались возведенными в ранг основополагающих принципов. Ведь уровень рассмотрения проблемы до известной степени определяется уровнем поставленной задачи. И в том-то, как раз, дело, что этот подход оказался совершенно неспособным раскрыть именно духовное измерение в проблеме человека (в самом широком понимании этой проблемы). Недостатки и упущения старого эмпирического подхода особенно явственны при рассмотрении высших переживаний человека, многое понятия, идеи, ценности, составляющие сокровищницу человеческой культуры, не допускаются в отчеты, оказываясь, по существу, за скобками психологической науки, которая призвана содействовать гуманизации всех сфер жизни. Духовные поиски людей отданы на откуп сомнительным «поводырям», психическое здоровье людей – «целителям» и экстрасенсам. Академическая наука «выплеснула вместе с водой и младенца» - ради пресловутой объективности и материальности бытия «лишив» человека духа.

Однако кризис касается не только высших ценностных переживаний. Сама проблема личности оказывается ограниченной спором о социальном и биологическом в человеке, и изначальный дуализм субъекта и объекта, материи и духа завершается разорванностью бытия и человека, более того – разорванностью человека в самом себе.

Отсюда вытекают и основные подходы в психотерапии, которая пытается сохранить психическое здоровье и благополучие человеку, живущему в совершенно «разорванном» мире. Путем «ремонта» и «перестановки» его личного опыта и некоторых способностей, обрекая, тем самым, его на окончательную утрату высоко смысла бытия. Реализация подобной – медицинской – модели является вполне логическим следствием материалистически понятого явления «нормальности».

Позволим себе повториться: мы не отрицаем опыта и достижений прошлых лет, мы лишь стремимся показать, что практически необходимой стала смена не методов и форм практики и теоретических исследований, а именно  парадигмы в психологии. Этому посвящены многочисленные работы, среди которых, например, труд, обобщающий двадцатилетний опыт экспериментов с надличными переживаниями Станислава Грофа и подробно описывающий как издержки «позитивистского» подхода, так и перспективы в смене господствующей парадигмы.

В начало статьи: Человек в методологических подходах психологии

Продолжение статьи: Гуманистический и трансперсональный подходы в психологии и психотерапии

Человек в методологических подходах психологии (начало статьи)

Человек – понятие далеко не столь однозначное и общепринятое, явление недостаточно изученное, сущность, до конца не познанная. Подобная неопределенность не только питает многолетние и многотрудные споры, но содействует тому многоцветию в философских учениях, идеологических системах, социальных процессах и прочих областях жизни, которое не только раскрывает широкие горизонты, но и ставит в тупик.

Гуманистический и трансперсональный подходы в психологии и психотерапии (продолжение статьи)

Появление проблематики смены парадигм, «гуманизации» психологии и оформление трансперсональной психологии активно развернулось еще в 1960-х годах. Тогда же обсуждалась и смена форм познания, расширение их состава, смена взглядов на человека.

Новый подход в психологии воспитания и педагогике
(окончание статьи)

Психологическая работа со взрослыми людьми затруднена в силу того, что их взгляд на мир и на себя уже является значительно устойчивым и воспринимается ими как подтвержденный годами прожитой жизни (несмотря на неудовлетворительное качество собственной жизни!). Тогда как ребенок еще достаточно «открыт» миру и его влекут широкие перспективы и собственные возможности.

Психологическая консультация